Эстер Браун - Агентство `Маленькая Леди`
Я согласилась, что рассеянные соседи могут послужить серьезной помехой в отношениях.
Мою корреспонденцию Нельсон, слава богу, передавал мне с невиданной аккуратностью. В осо-бенности счета, которые следовало немедленно оплатить.
Мы подъехали к дому Брайана, и внезапно он стал белым как полотно.
– А, черт, черт! Вон ее машина, в самом конце улицы,– на грани истерики забормотал он.
– Хорошо,– спокойно сказала я.– Так и быть, сейчас поговорю с Камиллой, а вы пока…
– Я не про Камиллу,– прошептал Брайан, от страха уже не белый, а какой-то зеленый.– Про ее мать.
Я резко повернулась к нему:
– Брайан! Хватить водить меня за нос. Что еще вы мне не рассказали?
– Предполагается, что мы объявим о помолвке,– пролепетал Брайан.– Сегодня. В присутствии ее матери. Камилла хочет испечь пирожные, мы должны поговорить о свадьбе, и все такое… Не представляю! Черт, черт, черт!
– Почему вы не упомянули о помолвке с самого начала? – сердито спросила я.
– Боялся произносить это слово вслух, чтобы оно не стало реальностью! – провыл Брайан.
– Только без паники,– велела я.– Положитесь на меня.
Мы были уже в доме, когда мать Камиллы втиснула машину в удивительно узкое пространство и заглушила мотор. С удобного места наблюдения – из-за оконной шторки в спальне Брайана – я увидела появившуюся со стороны пассажирского сиденья Камиллу.
Я знала этот тип девиц. Их было видимо-не– видимо на различных сборищах любителей верховой езды, куда меня таскала Аллегра: такие если во время скачек сломают руку, не остановятся, а помчатся вперед, сжимая поводья в зубах.
– Милый! – закричала Камилла.– Мы здесь!
Брайан затравленно посмотрел на меня.
Я взъерошила его волосы, расстегнула на рубашке верхние шесть пуговиц и неправильно их застегнула.
– Что вы…– испуганно начал он.
Я прижала палец к губам, потом расстегнула ему ремень на брюках, коснулась его шеи губами, оставляя на ней светло-розовый помадный след.
И отшатнулась, когда Брайан обхватил меня и вознамерился поцеловать по-настоящему.
– Нет!..– прошипела я, отталкивая его.
Брайан посмотрел на меня разочарованно.
Что за народ некоторые мужчины! Не упускают ни единой возможности!
– Идите вниз и прикиньтесь растерянным,– распорядилась я.– Предложите им чаю.
«Ведите себя так, будто нервничаете»,– чуть было не добавила я, но в этом совете Брайан явно не нуждался.
Он уже выходил, когда я дернула его за ремень, и бедняга чуть не упал с лестницы, поправляя его.
Сначала я думала просто сыграть роль другой женщины, но если то, что Брайан успел мне рассказать о Камилле, соответствует действительности, прибегнуть стоило к мерам посерьезнее. Это выходило за рамки, однако…
Я с трудом сняла с себя юбку и блузку, засунула их в сумку, потом влезла в платье Эмери, слишком для меня маленькое, но со шнуровкой, благодаря которой на вдохе мне удалось втиснуть в лиф даже свой пышный бюст. Я взглянула на себя в зеркало. Завязать шнурки не было возможности, поэтому из-под платья выглядывал лифчик.
Хорошо еще, что я надела сегодня новый, дорогой. Правда, черный, не совсем подходящий к свадебному платью. Сквозь прозрачную юбку проглядывали резинки чулок, и в целом я смотрелась как лишенная комплексов роковая женщина.
Растрепав карамельные волосы Милочки, я медленно пошла вниз.
Из гостиной слышались упреки и жалобы, отчего мое сочувствие к Брайану лишь удвоилось. Я начала понимать, почему он предпочел бы жить один в собственном вымышленном мире, нежели сталкиваться снова и снова с проблемами реальной жизни.
– Таким дешевым блеском для губ пользуются последние шлюхи! – кричала Камилла.–Ты весь в этой дряни! Свинья! Другая на моем месте сию секунду исчезла бы отсюда, оставила бы тебя ей!
Последовало короткое затишье, прервавшееся диким воплем.
– Но об этом и не мечтай! Никуда я не уйду, пока ты не поклянешься, что больше ни разу в жизни не взглянешь ни на одну другую женщину! Сядь! А ты куда собралась, мама? Вернись на место!
Я положила сумку у двери, чтобы не забыть ее, если придется срочно уносить ноги, и вплыла в гостиную.
Камилла и ее мать, увидев меня, буквально остолбенели.
Я сделала вид, будто не замечаю их.
– Брайан, дорогой, произошла маленькая неприятность, но я подумала, что будет лучше, если ты… Ой, здравствуйте! Вы из агентства по организации свадеб? – спросила я.
– Нет! – выдохнула мать Камиллы.– Нет, мы…
– Прошу прощения,– пробормотала я, прикрывая рукой грудь. По пути сюда я надела на бе-зымянный палец колечко, и сейчас Камилла смотрела прямо на него.– Еще раз извините. У нас не первая свадьба. Хочу, чтобы на этот раз платье было совсем другое.
– Никакой первой свадьбы не было…– ошеломленно пробормотала Камилла.
Я улыбнулась и укоризненно покачала головой.
– Мы с Брайаном поженились в Таиланде, правда, дорогой? И решили, что, когда я рожу ребенка, устроим еще одну свадьбу – такую, о какой я мечтала всю жизнь. Мне пришлось задержаться за границей, и мы страшно переживали. Но теперь я здесь, и мечты обещают сбыться! Все идет замечательно, верно, дорогой? У нас повторяется период ухаживаний.
С этими словами я нежно обняла Брайана. Он тоже обнял меня. Рука его дрожала.
– Почему ты молчишь, мой милый? – проворковала я.– Язык проглотил?
– И не только язык! – заорала Камилла, внезапно выйдя из транса.
Я почувствовала облегчение, когда ее мать с тяжелым вздохом откинулась на спинку дивана. Она выглядела так, будто в молодости всерьез увлекалась лакроссом; если бы ее охватила ярость, мне пришлось бы плохо.
– Неужели он?– Нет, не может быть. – Я строго взглянула на Брайана, потом улыбнулась и сни-сходительно пригрозила ему пальцем– Ты ведь не взялся за старое, правда, дорогой? Не сделал, как тогда, предложение другой женщине?
– А вот и сделал! – Я заметила, что в глазах Камиллы нет слез, лишь пылает дикая злоба.– И почему вы, черт возьми, так спокойно об этом говорите?
Я улыбнулась так, как подобает терпеливой супруге члена парламента, и выразила всем своим видом готовность простить.
– Брак – та же работа, в семейной жизни постоянно сталкиваешься с проблемами, которые требуют решения, вы согласны? Не огорчайся, дорогой, ты не первый, кого уличили в мальчишестве. Хоть это и нехорошо, Брайан!
Камилла пробормотала нечто нечленораздельное. Ее лицо исказилось, и мне показалось, она от отчаяния вот-вот разрыдается.
– Может, выпьете чашку сладкого чая, миссис, э-э?..– спросила я, слегка поклонившись ее матери, которая, взглянув на мою полуголую грудь, тотчас отвернулась.– Вы, наверно, сильно перенервничали.
